Он не желал ей зла,
Он не хотел запасть ей в душу
И тем лишить ее сна.
Он приносил по выходным ей сладости,
Читал в её ладонях линии
И он не знал на свете большей радости,
Чем называть её по имени.
Ей было где-то тридцать шесть,
Когда он очень тихо помер
Ей даже не пришлось успеть в последний раз
Набрать его несложный номер.
Но в первый раз несла она ему цветы —
Две ярко-белых лилии
В знак, что более никто, кроме него,
так не называл её по имени.
И было ей семьдесят шесть,
Когда её самой не стало.
Нет, не страшила её смерть —
Скорей она о ней мечтала.
Бывало, знаете ли, сядет у окна
И смотрит-смотрит-смотрит-смотрит в небо синее..
Дескать, когда умру, я встречу его там,
И вновь тогда он назовет меня по имени.
Какая в сущности смешная вышла жизнь
Хотя, что может быть красивее,
Чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени.